|
Его могут встретить в степи волки, думал не раз и даже готовился к отпору. Однако сейчас усталость притупила настороженность. Волки уселись на дороге, и, казалось, ждали его. Несколько крутились позади, танцевали, прыгали, отбегали назад и снова возвращались к стае.
Он остановился и снял с плеча ружье. Заметил, как стаей прошла волна, несколько волков отскочило, остальные отползли назад. На засыпанной снегом дороге осталось двое зверей: большой, уже готовый к прыжку волк, и второй - длинный, скорченный, который неподвижно лежал на снегу. Это была волчица. Сначала решил стрелять в нее, однако быстро поменял решение: а что если толпа бросится на него? Ведь слышал не раз: трогать волчицу нельзя. Забить того большого волка? А может просто выстрелить вверх, разогнать стаю?
Направил дуло выше волков и, почему-то замирая в предвкушении выстрела, нажал пальцем на собачку. Курок сухо щелкнул, и от этого волчица вскочила на ноги, а здоровенный волк вскинулся на задних лапах. Как испуганный конь. Замерло в груди. Уже спеша, сунул руку под кожух, нащупал на перевязи порох и потянул к себе. Не сводил глаз с волков, а сам вынул зубами пробку, насыпал на полку пороха. И вот так, зажав в одной руке пороховницу, второй поднял над головой ружье, резко нажал на курок.
И от того, что ожидал выстрела - грома, всплеска огня, - тишина показалась смертельно холодной. Выпустив пороховницу, перехватил ружье обеими руками, еще несколько раз поднял и спустил курок. И тогда понял - порох отсырел.
|  |
Волки наблюдали за человеком, не приближаясь и не отступая. Казалось, их заинтересовали его движения, взмахи. Только глаза светились. То тут, то там поблескивали клыки. Страх, как ни велик, не затуманил его мозг, он выхватил саблю. Взял ее не в правую руку, а в левую - волки еще не нападали, а руки начинали замерзать. Быстро оглянулся и пошел назад.
Он шел к вербам. Дорога старая и ивы старые - дупло в дупле. Может стать спиной к дуплу и отбиваться?
Он добрался до вербы, на которую не смог залезть… Стало так тоскливо и бессильно, что даже заслезились в глазах. Понял, что через минуту будет разорван на куски. И вдруг в ту темноту, в уже будто небытие, ударила, сверкнула, вспыхнула мысль. Каждый казак, идущий в степи, завязывает себе узелок с порохом. На тот случай, когда не сможет развести огня. Вероятно потому, что этот порох для костра, а не для стрельбы, и не вспомнил о нем сразу. «Только бы успеть!» - Пронеслось в голове. Он оборвал на шее веревку, зубами разорвал узелок. В эту минуту узелок выпал на снег. Лаврин наклонился и, уже видя, как от стаи отделилась длинная серая тень, схватил горсть высушенного телом пороха…
Перед глазами вспыхнул огонь, а волк перевернулся через голову и распластался на снегу. Толпа бросилась врассыпную.
Он сжал в руке узелок с порохом, подобрал ружье и пошел в село.
|